7 июля. Суббота.

{Ш} Встав пораньше обычного, часиков в 11 тронулись в путь. Самые фантастические планы были связаны со следующей ночёвкой в Челмужах.

{Ш} Стало казаться, что рюкзак стал в несколько раз тяжелее. Как оказалось, мы потихоньку взбирались на какую-то гору, съехали с которой незадолго до Медвежегорска с умопомрачительной скоростью.
В самом Межвежегорске (а он большой и длинный) дорога в основном вниз, узкая, с многочисленными поворотами и машинами.
Остановившись у магазина, узнали, что здесь с хлебом напряжёнка.
Докатили до столовой "Северянка", где отлично пообедали: салат из помидоров, грибной суп, печёнка с жареной картошкой, оладушки, напиток.
Заправившись водой и бензином, и по пути узнав об отсутствии автоматической телефонной связи с Москвой, покатили до Повенца.

{Ш} Асфальт после Медвежегорска уже пожилого возраста с многочисленными трещинами, вздутиями и прочими хреновинами.

{Ш} Пройдя пешочком с полкилометра по толстенному слою гравия, вышли на отличную новую магистраль.

{Ш} Отличное купание и маленький глоточек коньяка скрасили все тяготы многокилометрового пути, которые напоминали о себе усталостью всех мышц и всего, что ещё есть у человека.

{Ш} Не запустив в палатку ни одного муравья, улеглись и выяснили, что 28-ое сборище коммунистов вытеснило из эфира всё, что связано с матчем за 3 место на чемпионате мира по футболу.
Матеря всю эту авангардную кодлу, заснули.

{Ш}
За день 120 км.
Σ = 250 км.

8 июля. Воскресенье.

{Ш} Оценив утром окружающую среду и своё состояние, решили отложить выполнение вполне естественного желания взять день отдыха. Окончательно (предварительно ещё вечером) решено доехать до Песчаного и, выбрав там хорошее место, как следует отдохнуть, тем более, что это последнее место на берегу Онежского озера, далее маршрут отклоняется от него.

Проехав по посёлку, оказались у столовой, которая, в принципе, в воскресенье не работает, но в этот день кормили строителей дороги, и нашлось кой-чего ещё для двух человек, т.е. для нас.
Неплохо пообедав и узнав, где в Челмужах находится Богоявленская церковь (1605 год), поехали к ней.

Всё очень здорово: длинный причал, отреставрированная церковь, которую обошли со всех сторон и облазили изнутри, проникнув внутрь через щель в двери.

Вид с колокольни изумительный.

{Ш} В 14 часов тронулись в дальнейший путь.

Проехав по грунтовке очень широкой ширины несколько км, выехали на основную трассу. Борясь с изнывающей жарой, двинулись по довольно хорошей дороге. Километров через 15 искупались в речке, на некоторое время стало полегче, но ненадолго.
У знаменитого во всех здешних окрестностях переезда через узкоколейку решили не сворачивать в Пяльму к озеру (т.к. туда 3 км от шоссе), зато через 5 км после поворота остановились на мосту через речку Пяльму (с порогами и шиверами). Сделали привал с купаньем на бережку, спустившись к реке по почти вертикальной тропе. Запасённая вода к этому моменту кончилась, поэтому пили и запивали печенье водичкой прямо из речки, ею же и наполнили фляжки.

До Песчаного оставалось 30 км. И вот эти 30 км пришлось ехать по страшной жаре практически без остановок. Такой подвиг был совершён благодаря тучным стадам слепней, которые не позволяли не только остановиться, но и замедлить скорость.
Попытка остановиться и отдохнуть, отъехав чуток по боковой дорожке, закончилась паническим бегством, сопровождаемым дикими криками и матом.

Доехав таким вот образом до Песчаного, свернули к озеру (сам посёлок слева от шоссе). Протащив велосипеды вдоль берега по камням, выбрались на песчаный берег, присмотрели хорошее место и поставили палатку. Затем искупались и сгоношили ужин.

День был очень тяжёлый, и поэтому что-то из фляжки, ветчина и котелок бульона пришлись очень кстати.

Попили чайку, покурили, посмотрели, как мимо стороной прошла гроза и спокойненько залегли в палатку. Но как только мы улеглись, следующая гроза уже не прошла мимо.
Раздались раскаты грома, потом всё начало громыхать и сверкать прямо над нами и непрерывно, полил жуткий дождь.
"Дождь, как из ведра" по сравнению с тем, что было, просто грибной дождичек.

Вскоре выяснилось, что палатка стоит не на песке, а на воде, и почему-то ещё не утонула.
Проявив чудеса мужества и героизм, Юрка выбрался на волю и выкопал вдоль палатки канавку, а я в палатке все вещички сложил в две кучки на сухих островках.
Вырытая канавка не позволяла новым потокам воды попасть под палатку, а постеленный в палатке полиэтилен не позволил старой воде замочить что-либо, кроме уже мокрых подстилок. Так что всё завершилось вполне благополучно.
Следующая аналогичная гроза этой ночью нам уже стала не страшна. Ее мы удачно проспали.

За день 60 км.
Σ = 310 км.

9 июля. Понедельник.

{Ш} Это был день отдыха.
Правда, Юрка, видимо, ещё окончательно не отошедший от ночного героизма, встал ни свет ни заря, совершил прогулку, вскипятил и выдул котелок чая, сопровождая это написанием мемуаров.
Я почему-то встал попозже. Позавтракали. Прогулялся к мысу, развесили верёвки и вывесили на них всё, что можно было повесить: как мокроватенькое, так и просто для проветривания.

{Ш} Пока Юрка ходил в посёлок, я устроил постирушку. Выпив молочка, принесённого из посёлка, прилегли в палатке и отлично поспали.

Проснувшись, обнаружили неподалёку приплывшую байдарку. Приготовили обед-ужин, в состав которого помимо супчика и картошки входила даже яичница из 4-х яиц, поджаренная на байдарочном подсолнечном масле. Так неспешно прошёл день и вечер.

Только улёгшись на покой, услышали крики, шум, гам, гвалт, устроенные компанией местных «пионеров» во главе с условно осужденным переростком. Разведя костёр прямо рядышком с палаткой байдарочников, они продолжали громко что-то якобы говорить, несмотря на увещевания жителей палаток. После инцидента с главой семьи байдарочников компания удалилась в сторону посёлка. Но было не ясно: насовсем или собраться с силами.

Байдарочники слиняли.

Ну а мы, оценив всесторонне ситуацию, забрались в палатку и очень быстро заснули. Было что-то часа три ночи.

10 июля. Вторник.

{Ш} Встав в 7.30, позавтракали, сложили вещички и в 9.45 тронулись. Через 15 минут ходьбы выбрались на шоссе и поехали.
Было по достоинству оценено раннее вставание: ехать по прохладце просто здорово.
Во время перекура, проходившего на пристани на маленьком озерке, заменили лопнувшую спицу на Юркином велосипеде.
В Авдеевке (это такой посёлок, состоящий из разбросанных деревень, ферм и проч.) заехали на центральную усадьбу совхоза "Возрождение". Возродиться в закрытой на ремонт столовой не удалось, зато возродились бензином, батоном, салом и сигаретами "Золотое кольцо".

Через некоторое время остановились, чтобы поменять срезанный болт крепления моего багажника. Поговорили с ехавшим навстречу велосипедным семейством, которые в красках описали 26 км бездорожья, ждущего нас после Гакугсы. От них же узнали, что столовая в Пудожи закрыта по техническим причинам и это несколько омрачило впечатление от встречи с коллегами.

"Язык до Киева доведёт". Выяснили в Пудоже о существовании ещё одной столовой, куда и прибыли в 14.15 за 15 минут до её закрытия на перерыв. Пообедали, купили в столовой коржиков и расположились в отличной маленькой берёзовой рощице за стеной мемориала.

Экскурсия в открывшиеся в 3 часа магазины закончилась покупкой двух банок консервов, берёзового сока с клюквой и книги Озерецкого "Путешествие по озёрам Ладожскому и Онежскому".
Затем дремота в прохладце и без комаров и слепней (а на солнышке жара жуткая), и в 17.15 отправились дальше, в Гакугсу - последнюю деревню Карелии.

На перекуре по пути было решено устроить ночной штурм бездорожья, дабы избавиться от слепней, обитающих здесь в жутких количествах. Незадолго до Гакугсы, великолепнейшая асфальтовая дорожка кончилась, а за нашими спинами осталось 93 км.

{Ш} За Гакугсой остановились на обочине дороги и отлично поужинали перед 26-ти километровым рывком.

В 22.10 двинулись в неизвестность.

Первый час пути скорость движения была довольно высокой. Иногда даже можно было чуть-чуть проехать на велосипеде. Дальше – хуже.

По такой дороге (слово "дорога" вообще-то здесь совершенно неуместно) можно проехать только на танке, а ещё лучше пролететь на самолёте.

Полночь встретили в пути.

11 июля. Среда.

{Ш} После третьего часа пути по совершенно непроходимым местам, где живут миллиардные полчища комаров, устроили большой перекур, во время которого варили кофе и даже с лимоном. Это было часа в 2 ночи.
После этого дорожка стала вроде как чуть-чуть получше, и закралась мысль, что скоро конец этому истязанию. Но как бы не так.
Путь пролегал по грязи, ямам и буграм, болотам, лужам, поваленным деревьям. И при этом надо было тащить велосипеды, зачем-то взятые с собой.
Сил становилось всё меньше и меньше, зато наступило нечто вроде отупения. Даже мат перестал помогать. Конца этой дороге, казалось, не было.
Маленькую радость (если это слово вообще можно тут применить) доставил километровый столб, аккуратненько прислонённый к дереву.
В 5 часов утра выбрались на то, что можно, в принципе, назвать дорогой. На велосипеды без слёз глянуть было невозможно.

Сели на них и поехали. Тут же в стороне оказался упоминаемый ещё в Карелии посёлок Октябрьский, которого на наших картах не было, что заставило нас усомниться в правильности ночного прохождения участка, разделяющего Карелию и Вологодскую область. Но единственный путевой ориентир – телеграфная линия – был тут, да и следы семейной группы были видны. Не отбросив сомнения, отупелые поехали прямо.
Проехав по плоховатой дороге км 10, миновав в 6 утра Саминский Погост, где набрали водички из колодца, приступили к выбору места стоянки, что было не так уж и просто.
Спустившись к речке, довольно долго бродили по совершенно мокрой от росы как дикой, так и культурной траве, мокрота была не страшна, т.к. мы были мокрые до предела после леса.

Найдя, наконец-то, подходящее местечко, поставили палатку, выпили по рюмке коньяка, сделали чай и улеглись.

{Ш} Но часа через 2 проснулись от страшной духоты. Солнышко раскочегарилось. Вне палатки находиться было невозможно: дикие многочисленные стаи слепней были страшно обрадованы нашим появлением. Проведя под пыткой с полчаса, решили, что лучше умереть от духоты, чем быть заживо съеденными, забрались в палатку и уснули часов до 6.

Начали готовку обеда (или ужина?) и мытьё велосипедов, которое показало, что велосипеды надо полностью перебирать: всё было забито грязью, то, что должно было крутиться, не крутилось, а то, что не должно было крутиться – крутилось.
Сумки истёрлись до жутких дыр, у Юрки не было по одной спице на каждом из колёс, у меня развалилось заднее крыло.
Остаток вечера (часов до 12) провели за восстановлением велосипедов, в чём нам существенно старались помочь бесчисленные комариные стаи.
День был ознаменован кончиной баллона репеллента и пошаливанием примуса.
Как выяснилось через несколько дней, это было начало конца примуса.

За 10-11 июля:
93 км до Гакугсы + 26 км военной дороги + 10 км по земле Вологодской = 129 км.
Σ = 439 км.

Карелия закончились. Мы переехали на "Вологодчину".